Ключевые слова: уголовный процесс; доказывание; criminal procedure; истина; truth

Золотарев Алексей Степанович, кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры Воронежского филиала Московской академии экономики и права

Истина в уголовном процессе несводима ни к одной философской и логической концепции истины. Судебная истина — синтетическая категория. Истина в уголовном процессе материальна по содержанию и формальна по форме.

Дискуссия о понятии и содержании истины в уголовном процессе имеет многовековую историю. Еще в 1766 г. Ч. Бекариа в своем знаменитом труде затрагивал тему о справедливости наказания на основе установления истинного положения вещей, т. е. объективной истины 1 . И с этих пор как минимум два с половиной века ведется научная дискуссия о том, какая истина устанавливается в уголовном процессе: формальная или материальная, объективная или процессуальная. Участники дискуссии давно и, казалось бы, окончательно разделились на две непримиримые фракции: сторонников истины материальной и сторонников истины процессуальной.

Первые резонно приводят в качестве главного аргумента тезис: без стремления к объективной истине говорить о справедливости приговора попросту невозможно 2 . Вторые апеллируют к тому, что критериев материальной истины в уголовном процессе не существует, и поэтому поиск истины в правосудии, по их мнению, — химера 3 . Этой точки зрения придерживаются сегодня многие авторы, в частности С. А. Пашин, Г. М. Резник 4 . Логика рассуждений здесь следующая. Если практика, опыт есть критерий объективной истины, то в уголовном судопроизводстве этот критерий недоступен. Опытным путем проверить вывод о виновности подсудимого нельзя. Значит и вся концепция так называемой объективной истины — фантом, химера.

За годы ожесточенных дискуссий никто не смог переубедить своего оппонента. На наш взгляд, это закономерно, если диспутанты будут оставаться в рамках существующих критериев оценки каждого из оспариваемых видов истины. Следует признать, что главное достоинство объективной материальной истины — ее адекватность здравому смыслу, однако отсутствие формальных критериев ее проверяемости, а значит и достижимости, делает эту концепцию уязвимой. Истина же формальная, наоборот, вполне проверяема, но ее соответствие действительности ничем, кроме «правильной процедуры», не гарантированно. Используя вольную аналогию из области медицины, можно представить сторонников материальной истины как представителей нетрадиционных методов лечения, стремящихся к излечению больного несертифицированными средствами, а сторонников второй точки зрения — как врачей, обеспечивающих правильность методик лечения, но не отвечающих за результат лечения. Если мы лечили правильно, но больной умер, мы все равно правы.

Актуальности данной дискуссии добавил законопроект № 440058-6 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением института установления объективной истины по уголовному делу» (далее — Проект) 5 , внесенный 29 января 2014 г. в Государственную Думу Федерального законодательного собрания Российской Федерации, который сразу оживил дискуссию среди специалистов по уголовному процессу.

В пояснительной записке авторы Проекта аргументируют необходимость принятия данных поправок тем, что «в статье 6 УПК РФ уголовное преследование и справедливое наказание виновных, а также ограждение от этих неблагоприятных правовых последствий невиновных определяются в качестве назначения уголовного судопроизводства. Реализация этого назначения невозможна без выяснения обстоятельств уголовного дела такими, какими они были в действительности, то есть установления по делу объективной истины. Принятие итогового решения на основании недостоверных данных может привести к неправильной уголовно-правовой оценке деяния, осуждению невиновного или оправданию виновного. Таким образом, ориентированность процесса доказывания по уголовному делу на достижение объективной истины является необходимым условием правильного разрешения уголовного дела и отправления справедливого правосудия. Однако УПК РФ не содержит требования о принятии всех возможных мер, направленных на ее отыскание. Также не способствует установлению истины и реализованная в законе модель состязательности. Она тяготеет к чуждой традиционному российскому уголовному процессу англо-американской доктрине так называемой чистой состязательности» 6 .

Столь объемное цитирование потребовалось лишь для того, чтобы показать актуальность этого, казалось бы, исключительно академического научного вопроса для нужд законодательной и правоприменительной практики. Особое значение этому вопросу придает то обстоятельство, что, он по мнению многих авторов, определяет модель уголовного судопроизводства. Принято считать, что инквизиционная модель тяготеет к материальной (объективной) истине, а состязательная — к формальной (процессуальной).

Как часто бывает в непримиримых спорах, истина обнаруживается где-то посередине. В последние годы появились работы, формулирующие некоторый синтетический подход к проблеме. Так, А. А. Кухта полагает, что «учение о судебной истине должно стать максимально синтетическим: материалистическое понимание истины можно дополнить концепциями формальной, когерентной, договорной истины» 7 .

Журнал «Государство и право» опубликовал в № 5 за 2014 г. статью профессора Боннского университета К. Ф. Штукенберга, содержащую глубокий теоретический анализ основных аспектов рассматриваемой проблемы и некоторые результаты исследовательского проекта «Уголовный процесс в странах Центральной Азии: между инквизиционной и состязательной моделями» Мюнхенского института восточноевропейского права. И здесь также сделана попытка найти некоторый средний вариант 8 .

Профессор К. Ф. Штукенберг классифицирует существующие концепции истины следующим образом. Прежде всего, по отношению к процессу познания он делит их на два класса: на эпистемологические и неэпистемологические. К последним он относит так называемую корреспондентную теорию, согласно которой истинным является суждение, если «вещи соотносятся так, как это утверждается в высказывании» 9 .

Это наиболее известное из философских определений понятие истины дано в «Метафизике» Аристотеля: «В самом деле, говорить, что сущее не существует или несущее существует, это — ложь, а говорить, что сущее существует, и несущее не существует, это — правда» 10 .

Чуть более поздним (средневековым), но не менее известным определением этой истины является формулировка Фомы Аквинского: истина как соответствия вещи и мысли [о ней] 11 . А. Тарский приводит такие формулировки данного вида истины: «Предложение является истинным, если оно отмечает действительное положение дел. Истинность предложения состоит в его согласии (или соответствии) с реальностью». Однако А. Тарский называет эту концепцию истины семантической 12 . Различие в наименовании теорий — в точках зрения. С философской точки зрения она действительно является корреспондентной, так как суждение здесь действительно корреспондирует (является связанным) с явлением. Но если рассматривать эту теорию с логической точки зрения, то она является семантической, так как суть семантики как части логики — это отношение между суждением и смыслом этих суждений 13 . В первом случае делается акцент на наличие связи между суждением и явлением, а во втором случае — на адекватности содержания суждения реальному явлению. Однако, если иметь в виду, что в обоих случаях речь идет о соответствии суждения и его содержания, то в целом — это единая концепция истины. Главное свойство данной концепции, по мнению К. Ф. Штукенберга, — она дает определение, но не дает признаков этой истины. Из определений неясно, как именно выглядит это адекватность, соответствие 14 .

Вторая группа так называемых эпистемологических концепций представлена в работе указанного автора четырьмя теориями: когерентной, прагматической, консенсуальной и редунтантной.

Согласно теории когерентности, суждение истинно тогда, когда его можно непротиворечиво включить в систему истинных суждений.

Это чисто логическая теория. Ее очевидные недостатки — отсутствие прямой связи с реальностью, но безусловное достоинство — формальная определенность. Ранее уже делались попытки построения чисто юридической логики 15 , но результат такого оторванного от реальности конструирования истины справедливо был назван «механической юриспруденцией» 16 . Однако, если иметь в виду, что задачей уголовного судопроизводства является разрешение уголовного дела, то есть принятие решения о применении или неприменении норм материального уголовного права, то следует признать, что дедуктивный вывод, в котором большой посылкой является норма права, а конкретный случай — малой посылкой, вполне применим. И в этом смысле когерентность вывода о применении данной нормы права должна быть соблюдена.

Прагматическая истина, то есть признание истинным того, что является полезным, мало применима к уголовному судопроизводству, и потому не будет рассматриваться в этой работе. Хотя, по справедливому утверждению А. А. Кухты, в ней есть «здравое зерно — требование к оптимизации средств познания» 17 .

И напротив, консенсусная (договорная или консенсуальная) теория истины заслуживает более подробного внимания. Согласно этой теории, истинным считается то, что стороны договорились считать истинным. Примером таких истин являются общеизвестные факты, не требующие доказывания и преюдиции (ст. 61 ГПК РФ, ст. 111 НК РФ и пр.). Другим примером таких истин являются презумпции. Однако сложность проблемы в том, что консенсусная теория не претендует на универсальность притязания на истину, то есть она, строго говоря, истину и не устанавливает, она помогает договориться считать то или иное положение истинным, вне зависимости от того, как обстоит дело в реальности, на что справедливо указывает Ю. Хабермас 18 .

Редунтантные или дефляционные теории истины рассматривают понятии истины исключительно в техническом значении вне какой-либо связи с реальностью 19 . Истинное суждение — это всего лишь ассерторическое суждение о действительности, то есть утверждение о существовании чего-либо, без каких-либо обоснований факта существования, в отличие от аподиктических суждений, утверждающих необходимость и закономерность связи субъекта и предиката 20 . И в точном смысле они никоим образом не могут быть использованы в качестве критерия целей доказывания.

Кроме того, следует иметь в виду национально-культурные особенности правопонимания. Языковые концепты «истина» в русском языке и «truth» для носителей английского языка несинонимичны. Представление об истине для русского человека связано с религиозной сферой и более тяготеет к понятию «правда», в то время как в англоязычной среде понятие «truth» связано с правой сферой. Иначе говоря, в русскоязычном понимании истинным приговором может быть только справедливый приговор. В то время как в английском понимании любой законный приговор всегда истинен 21 . В русской культурной традиции истина всегда содержательна, а в англоязычной — прежде всего, формальна. Именно этим объясняются немыслимые для отечественного юриста случаи сосуществования двух взаимоисключающих законных и истинных судебных решений. Например, дело по обвинению О. Дж. Симпсона в США в 1994 г. в двойном убийстве, по которому подсудимый был оправдан присяжными и признан невиновным, а позже по гражданскому делу по иску потерпевших родственников убитых было вынесено решение о взыскании в пользу истцов крупных денежных сумм в связи с умышленным причинением смерти, то есть факт причинения смерти ответчиком в гражданском суде был признан установленным 22 . Оба судебных решения отвечают критериям истинности в сознании и американских юристов и американских обывателей. Хотя наличие таких решений противоречит логическому закону исключенного третьего. Этот пример наглядно показывает, что истина в судопроизводстве как минимум не совпадает с истиной в логике.

Однако, следует признать, что формально-логические критерии истинности использовать в юриспруденции полезно и необходимо. В частности, следует признать практическую полезность для уголовного судопроизводства логических выводов А. Тарского о том, что логически безупречным может быть истинное суждение только в языках, имеющих ограниченное использование, то есть для которых существует некоторый метаязык большей степени общности 23 . Этот тезис связан с теоремой Геделя, согласно которой при определенных условиях в любом языке существуют истинные, но недоказуемые утверждения 24 . Это означает, что истина в уголовном процессе изначально формальна хотя бы потому, что язык права является искусственным и формализованным языком. То есть процесс установления оснований применения права (юридических фактов) всегда формален. Процесс установления фактических обстоятельств всегда сопряжен с определенной неполнотой. Не все истинные суждения доказуемы в логическом смысле. Следовательно, требуются юридические приемы (презумпции, фикции), восполняющие эту недоказуемость. И в этом смысле судебная истина снова формализована, формальна.

Представляется весьма практически полезным использование в уголовно-процессуальном праве категории «стандарт доказывания». По сути этот стандарт доказывания уже сформулирован в ст. 17 УПК РФ в понятии «внутреннего убеждения», которое еще классик дореволюционной российской процессуалистики Л. Е. Владимиров сформулировал как высокую «степень вероятности, при которой благоразумный человек считает уже возможным действовать в случаях, когда судьба собственных и самых высших его интересов зависит от решения вопроса о достоверности фактов, обусловливающих самый акт решимости» 25 . Однако некоторая архаичность формулировки требует ее модернизации, и поэтому краткость американского стандарта proof beyond reasonable dubt (доказанность при отсутствии обоснованного сомнения) представляется более удачной. В данном случае важно не то, что истинно, а то, что доказано. А вот процессуальные правила доказывания должны быть формализованными. И доказанность без разумных сомнений означает, что в деле нет заслуживающих разумного внимания доказательств невиновности подсудимого.

Таким образом мы можем подвести определенным итоги.

Истина в уголовном процессе несводима ни к одной философской и логической концепции истины, но может и должна использовать выработанные этими сферами знаний приемы и способы ее установления. В этом смысле судебную истину можно рассматривать как синтетическую категорию.

Истина в уголовном процессе материальна по содержанию и формальна по форме. Между материальной и формальной истиной нет непреодолимой антиномии, их соотношение — диалектическое единство формы и содержания.

Какого-либо практического смысла введения в текст УПК РФ нового принципа — объективной истины нет. Как справедливо заметил К. Ф. Штукенберг, «разумный бунт» против истины невозможен 26 . Независимо от того, упомянут ли он в тексте закона или нет, другой цели доказывания оснований применений мер уголовно-правового принуждения не существует.

Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях [Текст]/ Ч. Беккариа — М., Стелс — 1995 — С. 121, 123

См. напр.: Александров А. Д. Истина как моральная ценность // Наука и ценности. Новосибирск. 1987. С. 32; Ульянова Л. Т. Предмет доказывания и доказательства в уголовном процессе. М., 2008. С. 22.

См. об этом подробнее: Лунеев В. В. Эффективность борьбы с преступностью и ее отдельными видами в современной России // Государство и право. 2003. № 7. С. 110.

См.: Пашин С. А. Краткий очерк судебных реформ и революций в России // Отечественные записки. 2003. № 2; Резник Г. М. Институт объективной истины как прикрытие репрессивности правосудия. [Электронный ресурс]. Сопротивление. Интернет-портал социальной защиты Режим доступа. URL: http://www.soprotivlenie.org/?id=53&cid=314&t=v _

Государственная Дума Законодательного собрания Российской Федерации. [Электронный ресурс] / Официальный сайт Автоматизированная система обеспечения законодательной деятельности. Режим доступа: asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/(SpravkaNew)?OpenAgent&RN=440058-6&02

Пояснительная записка к проекту Федерального закона «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением института установления объективной истины по уголовному делу» [Электронный ресурс]/Режим доступа. URL: http:/ asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/(SpravkaNew)?OpenAgent&RN=440058-6&02

Кухта А. А. Доказывание истины в уголовном процессе: автореф. дис.…д-ра юрид. наук. Н. Новгород, 2010. С. 9.

См.: Штукенберг К. Ф. Исследование материальной истины в уголовном процессе // Государство и право. 2014. № 5. С. 78-86.

Штукенберг К. Ф. Исследование материальной истины в уголовном процессе. С. 79.

Аристотель. Метафизика, IV, 7, 1011 b 20. М.-Л., 1934. С. 75.

См.: Аквинский Ф. Сумма теологии. М., Киев, 2002. С. 216.

См.: Тарский А. Истина и доказательство // Вопросы философии. 1972. С. 136-145.

См.: Тарский А. Истина и доказательство. С. 136.

См.: Штукенберг К. Ф. Исследование материальной истины в уголовном процессе. С. 79.

См.: Титов В. Д. Взаимосвязи логики и права: история и современность // Homo philosophans. Сборник к 60-летию профессора К. А. Сергеева. Серия «Мыслители». Вып. 12. СПб., 2002. С. 404-422.

Титов В. Д. Взаимосвязи логики и права: история и современность. С. 416.

Кухта А. А. Доказывание истины в уголовном процессе. С. 45.

Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. М., 2003. С. 293.

См.: Штукенберг К. Ф. Исследование материальной истины в уголовном процессе. С. 80.

См.: Ивин А. А., Никифоров А. Л. Словарь по логике. М., 1997. С. 15.

См.: Агиенко М. И. Структуры концептов правда, истина, truth в сопоставительном аспекте: автореф. дис.… канд. филол. наук. Екатеринбург, 2005. С. 6.

См. об этом более подробно: Лэк К. Дело О-Джэей Симпсона // Зеркало недели: власть. № 40 (53). 1995. 13 октября.

Тарский А. Истина и доказательство. С. 144

См.: Успенский В. А. Теорема Геделя о неполноте // Theoretical Computer Science. 130, 1994, С. 237-238).

Владимиров Л. Е. Учение об уголовных доказательствах. Тула, 2000. С. 47.

См.: Штукенберг К. Ф. Исследование материальной истины в уголовном процессе. С. 86.

Органами предварительного расследования Колесов был обвинен в незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотического средства в крупном размере, а также в незаконной перевозке наркотических средств в крупном размере, т.е. преступления, предусмотренного п. «в» ч.3 ст. 228 УК РФ. Согласно обвинительному заключению, Колесов при неустановленных следствием обстоятельствах в неустановленном точно месте в районе Безымянной улицы в неустановленное время и у неустановленного лица приобрел без цели сбыта для собственного употребления наркотическое средство - кустарно приготовленный препарат из эфедрина общим объемом не менее 14 мл, которое хранил при себе в карманах одежды, носил и перевозил в принадлежащей ему автомашине «Опель -Кадетт». Примерно в 21 часов 10 минут 15 августа 2010г. он в состоянии одурманивания был задержан на ул. Безымянной для проверки документов сотрудниками милиции и доставлен в отделение милиции, где в присутствии понятых у него из правого кармана брюк был изъят флакон с жидкостью розового цвета, в котором находилось наркотическое средство - кустарно приготовленный препарат из эфедрина объемом 11 мл.

1. Была ли достигнута цель доказывания органами, осуществлявшими предварительное расследование? 2. Нужно ли устанавливать все признаки расследуемого события? 3. Каков характер истины, устанавливаемой в уголовном процессе

• 1. Цель доказывания я считаю была достигнута.
• 2. По моему мнению в данном казусе не обязательно устанавливать все признаки расследуемого события. Из казуса и так понятно что Колесов совершил преступление.

Преступление, подлежащее исследованию в уголовном судопроизводстве, представляет собой по отношению к расследованию и судебному разбирательству событие прошлого.

В связи с этим установление фактических обстоятельств преступления, имеющих юридическое значение, осуществляется путем ретроспективного познания, специфической формой которого в уголовном процессе является доказывание.

Целью доказывания как формы познания в уголовном провесе является установление истины, которая носит объективный характер.

Истина -- соответствие знаний и выводов действительности.

Установление истины по уголовному делу имеет большое не только теоретическое, но и практическое значение. От этого зависят права и свободы человека и гражданина, чьи интересы затрагиваются при производстве по уголовному делу, а также авторитет должностных лиц, осуществляющих правосудие

Истина в уголовном процессе -- соответствие выводов органов расследования и суда о фактических обстоятельствах совершения преступления обстоятельствам, которые были в действительности.

Понятие объективной истины неразрывно связано с понятиями обоснованности, вероятности и достоверности.

Обоснованность выводов означает их соответствие имеющимся в деле доказательствам.

Степень обоснованности выводов может быть вероятной и достоверной.

Вероятностные знания -- отражающие действительность предположительные знания и выводы, допускающие сомнение в их истинности.

Достоверные знания -- однозначно отражающие действительность знания и выводы, характеризующие полное и несомненное доверие к их истинности.

Следовательно, целью уголовно-процессуального доказывания является установление достоверной объективной истины.

В соответствии со ст. 85.УПК РФ.

Доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, предусмотренных статьей 73 УПК РФ.

Статья 73. Обстоятельства, подлежащие доказыванию.

• 1. При производстве по уголовному делу подлежат доказыванию:
• 1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
• 2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы; истина доказывание уголовный процесс
• 3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
• 4) характер и размер вреда, причиненного преступлением;
• 5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния;
• 6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;
• 7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания;
• 8) обстоятельства, подтверждающие, что имущество, подлежащее конфискации в соответствии со статьей 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, экстремистской деятельности (экстремизма), организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации).

Статья 88. Правила оценки доказательств

1. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Известия Саратовского университета. 2008. Т. 8. Сер. Экономика. Управление. Право, вып. 1

Примечания

Хасбулатов Р.И. «Бюрократия тоже наш враг...». Социализм и бюрократия. М., 1989. С.9.

Там же. С.8.

См.: ВолковЮ.К. Идея «болезней» и «смерти» общества и государства в истории философской и социологической мысли // Философия и общество. М., 2005. №1(38). С. 50-64.

И не только российские, потому что критика бюрократизации элитарных политических и административных

практик стала в XX столетии одной из центральных линий в том анализе либерально-демократических систем и процедур, который дали в своих трудар, например, Л. фон Мизес и М. Вебер.

Хасбулатов Р.И. Указ. соч. С.9.

Там же. С. 23.

Там же. С.33.

Линьков И. «Классовость ставит все на свои места» // Коммунист: Теорет. и полит. журн. ЦК КПСС. 1990. №3. С.9.

Хасбулатов Р.И. Указ. соч. С.77.

ИСТИНА В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

Ю.В. Францифоров

Саратовский государственный университет, кафедра основ права E-mail: [email protected]

В статье исследуется проблема установления истины в уголовном судопроизводстве. Автор видит в объективной истине не только цель, но и средство процесса доказывания по уголовному делу.

The Truth in the Criminal Proceeding Y.V. Franciforov

In the article the problem of the truth establishment in the criminal proceeding is investigated. The author treats the truth not only as a goal, but as means of proving procedure in criminal case.

Процессуальный характер истины, диалектика абсолютных и относительных, субъективных и объективных ее элементов приводят нас к проблеме оценки истинного или ложного знания в уголовном судопроизводстве.

По мнению Й. Элеза, критерий истины следует искать не внутри системы знания, поскольку для нахождения такого критерия нужен в свою очередь другой критерий и так до бесконечности, а вне системы знания: в общественноисторической и в научно-экспериментальной практике человека1. В то же время понимание истины, рассматриваемой как ряд результатов процесса познания, не имеет ничего общего с пониманием истины как процесса, который представляет собой знание действительно целого. Истина - это процесс, потому что она находит себя не в сложении составляющих, выпадающих из процесса познания, а в самом этом процессе, превращающем результаты познания в свою движущую силу.

Таким образом, в установлении истины видится процесс открытия скрытого, который состоит в признании существования и независимости скрытого от исследователя, в признании человеческого фактора в расширении сферы открытого,

а также законов диалектики для отражения этой деятельности.

С точки зрения диалектики абсолютной и относительной истины развитие действительности и расширение познавательной деятельности содержат противоположные тенденции, поскольку пределы наших знаний то раздвигаются, то сужаются, так как имеется противоречие между нашими возможностями познать действительность и стремлением действительности уйти от этого, делая наши знания менее полными или даже превращая их в заблуждение. Противоречие это появляется и разрешается в ходе познавательной, практической деятельности человека, которая предполагает не только стремление мысли к действительности, но и стремление действительности к мысли. Нельзя противопоставлять, либо рассматривать обособленно такие определения истины, как «соответствие знания предмету» и «соответствия предмета своему понятию», поскольку «понимание истины, согласно которому только мысль должна соответствовать действительности, не требуя от действительности подниматься до той своей формы, в которой она наиболее соответствует своему понятию, может видеть в единстве теории и практики одно лишь приспособление теории к практике, а не возвышение практики, действительности до ее истины, выраженной в теории, оно хотело бы сделать теорию практичной, не делая при этом практику теоретической»2.

Следует согласиться с тем, что действительное бытие предмета не может полностью соответствовать своей сущности, как и наличные отношения не соответствуют своему понятию из-за имеющегося между ними несоответствия, которое может быть преодолимо при различных, в том числе социальных, преобразованиях, т.е.

© Ю.В. Францифоров, 2008

при прохождении такого пути, который составляет в идеале процесс приведения предмета в соответствие со своим понятием или совпадения мысли с предметом. Этот процесс, по своей сути, невозможен при диалектико-материалистическом понимании истины, так как истина, которая по логике вещей должна соответствовать непосредственной данности предмета, превращается в его отрицание, поскольку она переступает эмпирическую действительность наличного бытия.

По нашему мнению, эти соображения привели авторов УПК РФ к мысли о ликвидации установления истины по делу, чтобы принятие законного решения не зависело от нормативного требования достижения истины, как это было установлено в ч. 2 ст. 243 УПК РСФСР.

Вместе с тем УПК РФ лишил суд такой обязанности, в которой содержатся элементы обвинительной деятельности и одним из основных принципов уголовного судопроизводства определил состязательность сторон, при которой в соответствии с ч. 3 ст. 15 УПР РФ суду надлежит создавать необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

В то же время не все авторы согласны с отказом от установления объективной истины в уголовном судопроизводстве. Так, А.М. Ларин, Э.Б. Мельникова и В.М. Савицкий в совместном исследовании пишут, что «достижение объективной истины представляет собой и принцип уголовно-процессуального права, и цель уголовнопроцессуальной деятельности. Выступления против принципа объективной истины в уголовном процессе всегда служили и служат оправданию следственных и судебных ошибок»3.

Достижение объективной истины, лишь в качестве цели, а не средства процесса доказывания по делу, сопровождается активностью суда, которая имеет одностороннюю направленность на достижение конкретного результата, что неминуемо отразится на ограничении прав одной из сторон.

Требование непременного установления истины по каждому уголовному делу противостоит законному праву на свидетельский иммунитет, что противоречит ст. 51 Конституции РФ, п. 3 ч. 4 ст. 47 и другим нормам УПК РФ в отношении права не давать показания против себя самого и близких родственников. По справедливому замечанию С.А. Пашина, в уголовном процессе «судье необходимо акцентировать внимание не на цели доказывания, а на процедуре доказывания, поскольку он отвечает не за обнаружение истины, а лишь за то, чтобы результат судоговорения был достигнут определенным образом»4.

Обязанность суда с участием сторон обвинения и защиты - исследовать доказательства, собранные в ходе производства по делу, для разрешения в соответствии с законом их уголовноправового спора. Акцент в этой деятельности

делается не на истинность принятого решения, а на его законность, обоснованность и справедливость, поскольку суд устанавливает не абсолютно достоверное знание, а вероятное.

Несмотря на то, что Уголовно-процессуальный кодекс определяет круг обстоятельств, который необходимо установить с помощью доказательств (ст. 73 УПК РФ), их не следует считать окончательными, а сведения, на основе которых суд, прокурор и следователь устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию, считать абсолютно достоверными, а следовательно, абсолютно истинными. Поэтому процессуальные решения компетентных органов и должностных лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве, не могут быть абсолютно безупречными, поскольку целью познавательной деятельности по уголовному делу является не установление объективной истины, а принятие законного, обоснованного и справедливого решения, которое осуществимо лишь в процессе доказывания.

Уголовно-процессуальный закон определяет, что доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания, при производстве по уголовному делу. Весь процесс доказывания по своему содержанию весьма субъективен, поскольку собирание доказательств осуществляется в основном не судом (на который не возложено бремя доказывания), а такими субъектами доказывания, как следователь (дознаватель) и прокурор, а также наиболее заинтересованными лицами - представителями сторон обвинения (потерпевший, гражданский истец, их представители) и защиты (подозреваемый, обвиняемый и защитник).

Поскольку кроме субъектов доказывания право собирания доказательств предоставлено широкому кругу участников процесса, осуществляющих сбор доказательств вне процессуальной деятельности, то приобщение к уголовному делу доказательств зависит от решения принимаемого лицом, ведущим производство по уголовному делу, которое в любом случае следует считать безукоризненным.

Проверка доказательств, как самостоятельная часть процесса доказывания, также не застрахована от субъективности и формальности, так как производится путем сопоставления, подтверждения или опровержения проверяемых доказательств. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности. Оценка доказательств обладает еще большей свободой и субъективностью по сравнению с другими частями доказывания, поскольку производится по внутреннему убеждению, руководствуясь не только законом, но и совестью (ч. 1 ст. 17 УПК РФ).

Известия Саратовского университета. 2008. Т. 8. Сер. Экономика. Управление. Право, вып. 1

Акцент на формальную доказанность обстоятельств без дополнительной проверки ставит преюдиция, которая так же, как и отказ от института возвращения дела на дополнительное расследование судом, показывает формальную природу истины в уголовном судопроизводстве.

По мнению А.С. Александрова, «...современный законодатель отказался от концепции объективной истины, но обязал суд принимать правильные решения, т.е. такие, которые отвечают требованиям разума, нравственности, закона»5.

Эта мысль находит подтверждение в требованиях Уголовно-процессуального закона к суду, приговор которого выносится на основании доказательств, предоставленных ему сторонами. Выводы суда в приговоре должны опираться не на предположения и противоречивые фактические данные, а на объективные и достоверные доказательства, которые должны привести к законному, обоснованному и справедливому приговору. Если необоснованный приговор всегда незаконный, то порой и обоснованный приговор может оказаться незаконным, если не предоставлено подсудимому последнего слова, либо когда уголовное дело рассматривалось судом коллегиально, но отсутствует подпись одного из судей.

Сомнения в отношении обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным законом, толкуются в пользу обвиняемого. Этот порядок, хотя и не совместим с установлением объективной истины, но служит надежной защитой прав человека. Принцип презумпции невиновности гарантирует человеку право считаться невиновным, пока его виновность не будет установлена вступившим в законную силу приговором суда (ст. 49 Конституции РФ).

Таким образом, суд постановляет приговор, основанный на выводах в соответствии собранными и проверенными доказательствами, а поскольку процесс доказывания представляет собой частное, вероятное знание, то ему свойственны, в разумных пределах, элементы сомнения. Уголовное судопроизводство обладает известной долей формальности, поскольку сама правовая система является хотя и закрытой, но логически гибкой, которую невозможно поместить в рамки точной математической модели, способной установить объективную истину по делу.

Утверждение суда о признании виновным либо об оправдании лица важно для аудитории, к которой оно провозглашается, что отвечает требованиям нравственности и закона, поскольку в приговоре заключено не абсолютное, а вероят-

ное знание, основанное на гипотезе, вероятность которой настолько высока, насколько это соответствует здравому смыслу.

Цели доказывания определены в УПК РФ как установление обстоятельств, которые являются предметом доказывания по уголовному делу (ст. 85). В то же время сама система уголовного судопроизводства, основанная на принципе состязательности, заинтересована в установлении истины по делу, однако идея заключается не в том, чтобы установить «истину» о событии, а в том, чтобы выяснить, какое объяснение данного события отражает наиболее правдоподобное его восприятие, наиболее точно отражает существующую реальность6.

Не может быть установлена истина в результате проведенного голосования присяжных заседателей либо в случае постановления приговора без осуществления судебного разбирательства. В любом случае суд, не являясь очевидцем происшедшего, лишь устанавливает ответственность лица на основе той информации, которую он получает от свидетелей и сторон, участвующих в процессе.

Таким образом, установление объективной истины в уголовном судопроизводстве отождествляется с процессами познания факта преступления и связанных с ним фактов. Понимание объективной истины не только в качестве цели, но и как средства доказывания по делу, способствует разрешению существенных противоречий между сторонами уголовно-процессуальной деятельности. В этой связи познание объективной истины выступает как необходимое условие достижения цели уголовного судопроизводства, средством чего являются доказательства, позволяющие суду в конечном итоге вынести законный, обоснованный и справедливый приговор.

Примечания

1 См.: Элез Й. Истина как исторический процесс. М., 1980. С. 254.

2 Там же. С. 264.

3 Ларин А.М., Мельникова Э.Б., Савицкий В.М. Уголовный процесс России // Лекции-очерки. М., 1997. С. 83-85.

4 Пашин С.А. Проблемы доказательственного права // Судебная реформа: юридический профессионализм и проблемы юридического образования. М., 1995. С. 312.

5 Александров А. С. Введение в судебную лингвистику. Н.Новгород, 2003. С. 170.

6 См.: Воронов А.А. Установление истины не есть критерий законности // Закон и право. 2004. №7. С. 27-30.

Истина в уголовном процессе материальная, а не формальная. Материальная истина существует вне зависимости от предусмотренных уголовнопроцессуальным законом тех или иных требований. Материальная истина объективна. В уголовном процессе компетентные органы должны стремиться к установлению объективной истины.

Истина -- это свойство наших знаний об объективной действительности, определяющее их соответствие реально в прошлом имевшим место событиям.

Применительно к содержанию истины существует три позиции.

• 1. Истина в уголовном процессе касается всего-навсего исследуемого события и может подразделяться на элементы, исключительно исходя из структуры предмета доказывания.
• 2. Истина не может ограничиваться констатированием соответствия знаний обстоятельствам происшествия. С этими обстоятельствами должна согласовываться и квалификация, иначе юридическая оценка события.
• 3. Содержание истины состоит из:
  • -- соответствия знаний -- обстоятельствам происшествия;
  • -- соответствия квалификации -- совершенному преступлению;
  • -- соответствия назначенного наказания -- тяжести преступления и личности виновного.

Автору ближе второй из приведенных подходов, но с небольшим уточнением. Действительно, говорить об истинности или ложности знаний о преступлении в отрыве от его юридической оценки невозможно. Поэтому она, несомненно, присутствует при характеристике таковых. Между тем вычленение квалификации как самостоятельного элемента содержания истины возможно лишь в теории и затруднительно на практике. Разделение содержания истины на отдельно взятые структурные элементы может быть оправдано лишь целями, стоящими перед учебным процессом.

Истина в уголовном процессе материальная, а не формальная. Материальная истина существует вне зависимости от предусмотренных уголовно-процессуальным законом тех или иных требований. Материальная истина объективна. В уголовном процессе компетентные органы должны стремиться к установлению объективной истины.

Объективная истина в уголовном процессе -- это не зависящее от сознания и воли конкретного исполнителя точное соответствие знаний (запечатленных в выводах) суда, судьи, следователя (дознавателя и др.), начальника органа дознания обстоятельствам конкретного уголовно наказуемого происшествия в их социально-юридической, а на определенном этапе может быть и политической, оценке.

Истина может быть абсолютной и относительной. Согласно теории доказательств абсолютная истина представляет собой полное и всестороннее соответствие знаний, которыми располагает компетентный орган, обстоятельствам объективной действительности, охватывающее все свойства и характеристики познаваемых предметов и явлений. Относительная истина -- истина неполная, не исчерпывающая всех свойств и характеристик познаваемой действительности.

В уголовном процессе истина абсолютно-относительная. При вынесении приговора абсолютно истинными должны быть знания о том, что:

• -- инкриминируемое деяние имело место;
• -- деяние это общественно опасно и противоправно;
• -- это было действие (бездействие);
• -- деяние содержит состав преступления;
• -- подсудимый принимал участие в совершении этого деяния;
• -- уголовный закон, криминализирующий деяние, распространяется на него, исходя из времени и места совершения преступления;
• -- подсудимый виновен в совершении преступления и др.

Неполным, к примеру, следует считать расследование, когда не установлено количество ранений, причиненных потерпевшему, нарушал ли Правила дорожного движения и т.п. потерпевший, а также причинная связь между деянием и наступившими общественно опасными последствиями.

Большинство остальных знаний абсолютно точно установить невозможно и в основном именно поэтому не требуется.

Абсолютной истины в уголовно-процессуальном доказывании гораздо меньше, чем относительной. Более того, орган следователь (дознаватель и др.), суд (судья), а равно защитник даже по вопросам, по которым обычно должна быть установлена абсолютная истина, стремятся к таковой, но не всегда ею располагают.

М.С. Строгович писал: «Целью уголовного процесса по каждому делу является прежде всего установление совершенного преступления и совершившего его лица». И далее: «Таким образом, целью советского уголовного процесса является установление истины по делу, изобличение и наказание совершившего преступление лица и ограждение невиновного человека от неосновательного обвинения и осуждения». Так, А.Я. Вышинский полагал, что истина это установление максимальной вероятности тех или иных фактов, подлежащих оценке. С.А. Голунский считал, что истина это та степень вероятности, которая необходима и достаточна для того, чтобы положить эту вероятность в основу приговора.

Абсолютной истиной признается - знание, которое в принципе не может быть ни дополнено, ни уточнено, ни изменено.

Относительной истиной считается - знание, которое хотя и отражает действительность в целом правильно может быть уточнено, дополнено или даже частично изменено. уголовный доказательство истина

В уголовном судопроизводстве, как известно устанавливаются не общие закономерности, и конкретные факты действительности. Нетрудно заметить, что знание, получаемое в ходе уголовного судопроизводства, не обладает ни одним из вышеназванных признаков но не является исчерпывающе полным и абсолютно точным. Как известно, закон оставляет возможность проверки и отмены или изменения даже вступившего в законную силу приговора. Поэтому считать истину, получаемую в уголовном судопроизводстве, абсолютной, нет никаких оснований.

В то же время, ее нельзя признать и относительной. Относительная истина всегда предполагает ее последующее уточнение, дополнение, и вообще она рассматривается как какой-то этап, момент в достижении истины абсолютной. В уголовном же процессе истина, зафиксированная в приговоре, представляет собой конечный итог познания и обычно не нуждается в каком-то дополнении, изменении и уточнении (хотя и не исключает этого полностью).

Под объективной истиной и в философии, и в уголовно-процессуальной науке понимается такое знание, содержание которого соответствует объективной действительности, правильно ее отражает. Это так называемое классическое (и самое простое) определение истины, которое идет еще со времен Аристотеля. В уголовно- процессуальной науке объективная истина именовалась также еще материальной.

Под формальной истиной понимается соответствие выводов каким-то формальным условиям, безотносительно к тому, соответствуют они объективной реальности или нет.

В настоящее время в уголовном процессе существуют следующие разновидности формальной истины.

• 1. Преюдиции, т.е. факты, имеющие преюдициальное значение. К таковым относятся обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором суда либо определением суда или постановлением судьи о прекращении уголовного дела по тому же обвинению. Преюдициальность означает "обязанность суда, рассматривающего дело, принять без проверки и доказательств факты, ранее установленные вступившим в законную силу решением или приговором по какому-либо другому делу".
• 2. Обстоятельства, признаваемые судом установленными при рассмотрении уголовного дела в особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением, установленным гл. 40 УПК РФ.

В обоих этих случаях отсутствует познавательный процесс.

Если же познавательный процесс имел место, то достигаемая в его результате истина может быть только содержательной, а не формальной.

В уголовно-процессуальном же доказывании возможно достижение только содержательной истины, посредством постепенного накопления доказательств, оцениваемых без каких-то заранее заданных формальных правил, по внутреннему убеждению.

Следует отметить, что весь советский период в уголовно-процессуальной науке господствующей была концепция объективной (материальной) истины. Однако в наше время появилась (а точнее была заимствована из зарубежной науки) другая концепция - формальной истины, под разными названиями - "юридическая истина" или "процессуальная истина".

Так, основным признаком юридической истины называется то, что она должна соответствовать собранным по уголовному делу доказательствам.

Однако этот банальный и общеизвестный факт на характер истины никак не влияет. Oтносится только к средствам получения истины создает определенные ограничения и метода достижения. Поэтому обратимся к концепции юридической (процессуальной) истины, авторы которой формулируют ее более определенно. Вот несколько цитат.

"В той сфере, которая именуется уголовным процессом, можно и нужно говорить об истинности способа осуществления уголовно-процессуальной деятельности, но не ее результата".

"Таким образом, юрист отвечает не за обнаружение истины, а лишь за то, чтобы результат судоговорения был достигнут определенным образом”.

"Объективная (материальная) истина есть фикция, позволяющая использовать Уголовный кодекс для постановления приговора, а потому ее сохранение как средства уголовного процесса предполагает, что на первое место будет поставлена процессуальная истина", т.е. "соответствие судебного процесса (а значит и его результата) требованиям процессуального права".

В этой трактовке истины уже совершенно отчетливо смещаются акценты. Определяющий признак классической истины - соответствие знания объективной действительности - откровенно отбрасывается. Основным (и единственным) признаком истины объявляется способ ее получения, соблюдение процессуальных правил. Цель подменяется средством ее достижения.

Понятие истины в уголовном судопроизводстве, ее критерии, свойства изучают ученые-процессуалисты и по-разному отвечают на этот вопрос. Начнем с того, что одной истины не бывает, их несколько: житейская, научная, художественная, нравственная. Особое место отведем научной истине, которая имеет свои специфические признаки. В научной истине раскрывается ее сущность, в отличие от обыденной, она системна, упорядоченна, с обоснованными доказательствами. Научная истина общезначима и повторяема.

С философской точки зрения существует несколько трактовок природы истины. Выделяются теории корреспондентской, когерентной, прагматической истины. Для определения истины в уголовном процессе используются несколько положений из этих теорий.

Достижение истины в уголовном судопроизводстве

Достижение истины в уголовных делах опирается на теорию корреспондентской истины, где главным является соответствие (корреспонденция) между фактами и высказываниями об этих фактах. Истина здесь является свойством высказывания о чем-то внешнем по отношению к самому высказыванию. То есть высказывание может быть истинным или ложным, равно как и суждение, убеждение, представление. Критерий истинности – не в них, а во внешнем контуре. Если высказывание соответствует положению дел, то оно является истинным, если нет – ложным.

Пример 1

Круглов умышленно нанес множественные удары Меньшову, тем самым причинив последнему тяжкий вред здоровью. Это истина. Не потому, что само утверждение имеет свойства, которые можно проанализировать, а потому, что произошла драка – событие внешнего характера по отношению к утверждению, но соотносящееся с этим утверждением, так как у Меньшова наблюдаются внешне проявленные признаки нанесенного вреда здоровью. Утверждение, что именно Круглов причинил тяжкий вред здоровью Меньшову, ложное. Это не зависит от того насколько твердо убеждены в этом дознаватель, следователь или прокурор. Утверждение ложно, потому, что Круглов в это время находился в отъезде и не мог совершать никаких действий в отношении Меньшова.

То есть событие, произошедшее независимо от высказывания, не соотносится с самим высказыванием. Этот пример подтверждает то, что истина и ложь являются свойствами убеждения, в основе которых лежат внешние характеристики.

Истинность убеждения существует при наличии объектов убеждения. Сознание – это объект убеждения. Истинное сознание то, которое во что-то верит, при наличии комплекса, включающего в себя объекты сознания, а не само сознание. Истина обеспечивается соответствием всего комплекса объектов сознания, в противоположном случае возникает ложь.

Сознание формирует мнение истинное или ложное. Истинное мнение опирается на сведения, не зависящие от сознания того, кто думает о них каким-то образом. Сведения существуют сами по себе.

Если предположить связь истины с сознанием, то это логическая характеристика, зависящая от знания и от знания о самих сведениях.

Определение 1

Достижение истины – это сопоставление сведений, которые имели место и знания о них, установление соответствующих сведений, которые называются предметом доказывания или обстоятельствами, подлежащими доказыванию по уголовному делу.

То есть устанавливаются все элементы предмета доказывания, об этом подробно говорится в ст. 73 УПК. Все факты, касающиеся совершенного преступления, отражены в соответствующем нормативно-правовом акте, а именно в Уголовно-процессуальном кодексе. Значит истина в уголовном судопроизводстве является юридической.

Достоверность истины

Мнение будет истинным, если оно основано на сведениях, которые имеют определенные критерии и на знаниях об этих сведениях. Истина должна обладать достоверностью.

Определение 2

Достоверность – это верность, не вызывающая сомнений.

С философской точки зрения достоверность- наличие знания, в истинность которого верят на основе признаваемых доводов.

В уголовном процессе истина тоже должна быть достоверной. По утверждению Л.Е.Владимирова уголовно-судебная достоверность заключается в стечении вероятностей, которые вытекают из доказательств, представленных на суде. Судья должен прийти к внутреннему убеждению о том, что произошедшее событие, являющееся предметом исследования, имело место в действительности.

А.В.Смирнов тоже придерживается этого мнения и говорит о том, что достоверность, как и вероятность, является представлением об истине в нашем сознании, характеристики доказательности знания.

М.С.Строгович имел иную точку зрения и считал, что достоверность это то же, что и истинность. То, что достоверно – истинно, потому что находится в соответствии с действительностью.

Пример 2

Вернемся к примеру. Причинение Кругловым тяжкого вреда здоровью Меньшову подтверждается свидетельскими показаниями Орлова. Можно ли говорить о том, что Круглов совершил преступление – это истина, если свидетель Орлов страдает сильной близорукостью. Нет, утверждение не может быть истинным, так как показания свидетеля Орлова вызывают сомнения., а следовательно, не могут быть достоверными.

Основанием для истины в уголовном процессе является наличие определенных сведений и знаний об этих сведениях, которые не должны вызывать сомнения и являться достоверными.

Вероятность истины

Вероятность истины значит ее возможность, допустимость. Вероятность складывается из определенных знаний о факте, лежащим в основании истины. Если бы не было знания о том, что свидетель Орлов страдает сильной близорукостью, то его показания в отношении Круглова были бы достоверными, но так как эти знания есть, вероятность признания его показаний достоверными очень мала.

Сам факт, на котором основана истина в уголовном судопроизводстве, представляет собой эмпирическую реальность, которая отображена информационными средствами.

Объективность истины

Объективная истина представляет собой такое содержание знаний о совершенном преступлении, которое не зависит от следователя, дознавателя, прокурора, суда, а также не зависит от подсудимого.

Замечание 1

Если знания следователя, дознавателя, прокурора, суда – это субъективные знания объективного мира, то объективное начало в этих знаниях и есть объективная истина.

Понятие объективной истины соответствует следующим критериям: объективность, всесторонность, полнота исследования обстоятельств дела.

В современном уголовном процессе нет объективности истины в рамках того назначения уголовного судопроизводства РФ, которое определяется ст. 6 УПК, а также принципа, который развивается и называется состязательностью уголовного процесса. То есть суд не осуществляет деятельность по объективному, всестороннему, полному исследованию обстоятельств дела, а создает условия для исследования доказательств сторонами. Суд стремится достигнуть истины путем создания условий другим участникам уголовного судопроизводства.

Если вы заметили ошибку в тексте, пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter